Тыргул-Вертюжень

Становление местечка

   Точкой отсчёта становления местечка считается 1838 год, или третий год после выхода указа императора Николая I «Положение о евреях» от 13 апреля 1835 года, коим  было положено начало еврейской земледельческой колонизации в Бессарабской области. В частности, указ также предусматривал временные рекрутские послабления для колонистов. Ещё раньше, 26 августа 1827 года , Николай I издал указ  о рекрутской повинности евреев «в натуре», согласно которому евреи брались в рекруты-кантонисты с 12 лет. В соответствии с этим указом, в местечке без всякого объявления приезжали специальные комиссии, которые буквально ловили еврейских маленьких детей, которых депортировали в отдалённые русские губерни среди христианского населения. Когда они достигали призывного возраста, их забирали в армию на 25 лет. В еврейских местечках создавалась очень протеворечивая ситуация: богатые евреи, взятками и настойчивостью, откупали своих детей, в то время как жертвами становились дети из неимущих слоёв населения. Это обстоятельство толкало людей в бега. В связи с тем, что указ Николая I не распространялся на Бессарабию до 1852 г., туда бежали тысячи еврейских семьей, из Киевской и Подольской губерний, чтобы спасти своих детей. Бессарабия стала убежищем для многих русских и украинских евреев, покинувших места своего жительства. Одним из таких местом укрытия в Бессарабии, стало местечко Вертюжаны, одно из десяти земледельческих колоний Сорокского уезда.

   Следуя теме нашего сайта, посвященной родословной каждой семьи местечка, для нас в первую очередь представляет интерес те 42 семейства, руками которых в 1838-г. была основана  колония Вертюжаны. Откуда они появились, как их фамилии. В каких архивах искать ответ? К сожаленью, перспектива туманная. Есть версия, по которой участки земли, на которых обосновывали свои хозяйства первые евреи-колонисты, были куплены, по закону о колонизации, у помещика Мигеля, владельца молдавского села Вертюжень, в пяти  километрах южнее колонии. Есть список семейств, проживавших в Вертюжанах к началу Катастрофы и, по сути дела,  к концу существования еврейского местечка. Список собирался в течении пяти лет, непрерывно добавлялся и уточнялся, пока не стало понятно, что этот процесс не имеет конца. Получилось где-то 200 фамилий, все представленные на карте местечка. Пятикратный прирост фамилий за сто лет, факт достойный внимания. Интересно, как это получилось?     

   Состоятельные евреи, жившие в округе Вертюжан, насчитывшем 28 молдавских сёл, естественным образом стремились переселиться в этот райский уголок, где они могли свободно молиться в одной из трёх синагог, отдать детей учиться в хедер, открыто говорить на идиш и пользоваться услугами большой местной больницы. Естественно также, что их дети и внуки искали свои половинки в Вертюжанах. Ярким примером такого переселенца, можно назвать Фройку Зибенберга, родом из Чирлен, что три километра от Вертюжан. Он женился на красавице Риве Лернер, переехал жить в Вертюжаны и в 30-х годах стал мэром местечка.

  Отдельным ручейком пополнения местечка, было желание семьей жить вместе, единым кланом.Так появилась в Вертюжанах, в конце 19 века, семья Складман - Яков и Мирьям с детьми. Имея на руках некий капитал, который Яков приобрёл, торгуя скотом и лесом, на старом месте проживания, он приобрёл хороший, большой  дом на Цыганской улице (недалеко от Арона Цукермана, родного брата Мирьям). Со временем, Яков и Мирьям превратили его в доходный заезжий двор. Они умерли в конце 20-х годов, оставив после себя большое потомство из шести замечательных веток.

    Многие тянулись сюда, чтобы приобрести участок плодородной земли, которой было в избытке в пределах местечка. Вертюжаны в конце 19 века насчитывало уже 1047 евреев, что составляло 99% населения. К сожаленью, такой высокий процент евреев, ещё не был гарантом безопасности от антисиметизма. Когда эхо Кишинёвского погрома докатилось до маленького и тихого местечка, жители вздрогнули от ужаса трагедии. Паника и отчаяние охватило людей, а заодно и понимание, что нельзя опускать руки, надо что-то предпренимать. Что они и сделали. Во-первых, они создали отряд внутренней самообороны, готовый в любую минуту отправиться в Кишинёв для борьбы с погромщиками, а во-вторых, были посланы люди во все молдавские сёла округа предупредить, что их дома покрытые соломой, сразу заполыхают, при любой даже хулиганской вылазке. Угроза была услышана, что позволило выжить, в волне погромов 1903-1905 годов,  более-меннее спокойно.

     По настоящему, жизнь в Вертюжанах пошла наперекосяк в августе 1914 года, в начале Первой мировой войны, когда Россия вступила в войну с Австрией и Германией, на стороне Антанты. Четыре года траурного настроения, ожиданий писем от мобилизованных, коллективное обсуждение каждой весточки, которых со временем становилось всё меньше, закончились полной аннексией Бессарабии Румынией в ноябре 1918 года. Первым пал жестянщик Исроэл, который оставил жену и пятерых детей. Позже поступило уведомление, что Давид-Лейбл сын Элишки, парень как сосна, который перед войной закончил службу в русской армии, пал в бою. Начали возвращаться раненные с фронта. Одним из них был мясник Меир, сын Буни, раненный в руку. Жители местечка ходили смотреть на него, как на новинку, как будто он вернулся с того света. Вторым источником о положении на фронтах были беженцы. В один из дней, в местечко въехали несколько подвод с еврейскими семьями, которые привезли страх скитальцев. Это были евреи эвакуированные русскими из местечек Буковин. 

   С тех пор, как в 1918 году Днестр стал государственной границей между Румынией и Россией, жизнь а Вертюжанах заметно потускнела, появился недостаток во многих продуктах, а также в сырье для кустарного производства. Этим обстоятельством  воспользовались местные контрабандисты, взявшим на себя восполнить рынок дефецитными товарами. С большим риском для жизни, под покровом ночи, на своих лодках, они переправляли товар в местечко, на чём зарабатывали большие деньги, часть из которых уходила на подкуп пограничников, причём с обоих сторон. Этот двухлетний опыт им очень пригодился в 1922-23 годах, когда через местечко пошли волны беженцев-евреев, удиравших от украинской резни. Как правило, это были образованные и состоятельные люди, прихватившие с собой деньги, золото и драгоценности и готовые легко расстаться с ними, ради  спасения собственной жизни и жизни своих близких. Среди беженцев в Вертюжанах оказались фамилии: Шихмантер, Шульман, Драхлис, Баткис, Крутовский, Шнайдерман, Фурман и другие.  Все они со временем интегрировались в жизнь местечка. Часть беженцев, после Вертюжан, нашла своё будущее в Южной Америке. Что касается контрабандистов, они то и стали новыми богачами и хозяевами местечка. Со временем, им стало всё по карману: большие дома из камня и красного кирпича, крытые жестяными крышами, дорогие хорьковые шубы, а также собственная синагога, почему-то получившая название «синагога немых». В их руках оказалась даже начальство, связанное с ними тёмными делишками. Тем не меннее  вертюжанцы, так и не приняли их как класс богачей, достойных таких фамилий как: Цукерман, Бирштейн, Плитман и многих других, которые поколениями шли к вершинам богатства.

   Сионисткое движение в Бессарабии коснулось конечно и Вертюжан. Ефромски Шимшон(1889-1970) стал владельцем большого углового дома на Центральной улице в 1923 году, когда покинул отчий дом в Каменках, откуда был родом, и переехал жить в Вертюжаны, в самый центр, в двух метрах от Красной синагоги. Дом он приобрёл по случаю переезда в Палестину его прежнего хозяина Шмуэля Куперника, известного преподавателя иврита. К тому времени Шимшон был уже женатым человеком, с годовалым ребёнком по имени  Ели Мелэх. Когда он женился на Ципоре Кац(1887-1986) в 1913 году, молодожёны решили уехать в Палестину. Добрались уже до Одессы, но тут началась Первая мировая война и они вынуждены были вернуться обратно в Каменку. Мечту Шимшона перебраться в Палестину реализовали тогда его родные братья  Иосиф и Яков, в 1919 году. Шимшон с семьёй уехал в Эрец-Исраель только в 36-г. Все годы жил в Эрцлии, занимался сельским хозяйством, основой которого был большой коровник.  Сегодня Ели Мелэх живёт в Эрцлии. У него три сына, девять внуков и трое правнуков. Один из сыновей Урий Ефрати, работает заведующим детским отделением в больнице Шиба. Рядом с домом Мелэха находится дом его дяди Иосифа, родного брата Шимшона, на стене этого дома  висит табличка, повествующая о том, что в 1934-м году Иосиф построил тут первый  двухэтажный дом в Эрцлии.

   Можно вспомнить о молодёжной организации «Гордония», активисты которой собирались в доме Леи де Тойбл, обсуждая до зари «философию труда» на Земле Израиля. Тем не менее, только единицы молодых людей, как правило дети состоятельных родителей, эмигрировали в Эрец-Исраель.

                                                                     На снимке запечетлён комитет «Керен Ха-Йесод» Вертюжан во время встречи с комиссарами из Кишинёва. Посередине сидит мой прадедушка - ребе Шая Бронштейн.